О том, какое купить платье на выпускной, самые модные старшеклассницы задумываются уже после нового года. И в самом деле: школьные годы пролетят и не заметишь, платье износится, а память о наших замечательных учителях еще долго будет жить в душе. Вот как вспоминают о своих педагогах известные обнинцы.
Владимир Бойко, журналист, выпускник школы № 2 1973 года:
- Во второй школе, которую никак не привыкну называть на нынешний манер гимназией, с учителями моему поколению нереально повезло. Конечно, кое-­кого из педагогов мы недолюбливали: одних по делу, других — зря. Но те, на чьи уроки не хотелось ходить, оставались в жалком меньшинстве.
Ответить на вопрос о любимом учителе мне и сложно, и очень легко. Сложно — потому что «кандидатов» объективно много и каждый более чем достоин. Легко — потому что, как бы то ни было, выбор сделан уже давно, и с ним солидарны многие, если не все, мои соученики.
Слегка причастный к складыванию слов, я просто обязан особо помнить, кто учил меня русскому языку и литературе. Словесность в старших классах у нас вела замечательная Валентина Михайловна Истомина — к сожалению, несколько лет назад ушедшая из жизни. Всегда элегантная, утонченно женственная — настоящая ролевая модель для моих одноклассниц, которые восхищались ею даже больше, чем ребята. И преподавала зажигательно, как ни стесняло прокрустово ложе тоскливого учебного плана.
Однажды Валентина Михайловна устроила мне сущее аутодафе. С пьесами мы часто знакомились, читая их на уроках по ролям. И вот Истомина заставила меня исполнять какой-­то жутко романтический диалог в паре с девочкой, в которую я был безответно влюблен, о чем, конечно, прекрасно знали и весь класс, и все учителя. «Володя, да что с тобой? — воскликнула учительница, когда я, краснея и бледнея, невнятно пробубнил зачин страстного признания. — Разве так с любимой разговаривают?» Одноклассники беззлобно, но выразительно захохотали. Дальнейшие декламационные потуги вылились в окончательный, как нынче говорят, «эпик фейл». Но и этот спорный, пожалуй, педагогический прием тоже, наверное, для чего­-то был нужен.

Ну а самая лучшая из лучших учителей учила складывать не слова, а числа. Учила так, что даже я, безнадежный гуманитарий, брал порой какие-­то призовые места на математических олимпиадах. И дело тут, думается, не столько в блестящем преподавании, сколько в необыкновенно притягательной личности Галины Андреевны Симоновой. Не ходячий циркуль — живая, эмоциональная, человечная. Могла поговорить, как с близким и родным, ободрить, когда тебе плохо. А могла и сорваться, наорать — но такое ведь и в семье случается, не страшно, а иногда и полезно. Главное, что она — настоящая, ни грана фальши. Вот за это и любили мы ее, и любим, и ни одни правильные посиделки выпуска­-1973 второй школы без Галины Андреевны по сей день не обходятся.

Статус: